В прошлом году за несколько дней до виртуальной версии фестива | Шорох
В прошлом году за несколько дней до виртуальной версии фестиваля Glastonbury, Том Йорк анонсировал свой новый сайд-проект - The Smile. Surprise motherfuckers, конечно, но прием уже был опробован не раз при анонсе номерных альбомов Radiohead и сольных пластинок фронтмена «последней из величайших уже-давно-не-рок-групп планеты».
Неожиданность была как раз в том, что в рамках лайва группа сыграла несколько песен, основным инструментом в которых были гитара-бас-барабаны - стандартная триада рок-групп
Выступление оставляло двойственное впечатление - большинство треков звучали бодренько и при этом цепляли какими-то не всегда очевидными фишками, хотя сыграны были минимальным составом инструментов.
Складывалось впечатление, что это такой «ковидный» проект в сложностях контактирования всех членов группы, а со снятием ограничений полный состав Radiohead уже накрутит звучков, оркестровок, затащит в две ритм-секции очередной монумент, многословность которого особо упрямые фанаты будут расслушивать еще пару лет.
Но нет. Проект называется The Smile («это не улыбка «ха-ха», а улыбка человека, который лжет вам каждый день»). В составе - Том Йорк меняющий синтезаторы на бас-гитару, Джони Гринвуд, подергивающий гитарные струны (удивительно, но в одном сайд-проекте эти движущие силы сходятся впервые) и барабанщик Том Скиннер, известный по участию в проекте Sons of Kemet с нашумевшим на джазовой английской сцене Шабакой Хатчингсом во главе.
В итоге альбом получился длиннее и разнообразнее, чем любая из пластинок Radiohead и Йорка последних лет. Может возникнуть ощущение, что это «The Best of…», вот только ни один из этих синглов никогда не выходил прежде.
В способе написания текстов песен нет ничего нового - у Йорка это традиционно «поэзия Шредера», то есть максимально абстрактные строчки, порубленные, перемешанные и склеенные заново, каждая из которых при этом улетает в пустоту до момента соприкосновения с сознанием слушателя, которое уже схватывает и интерпретирует его в соответствии с памятью своего бессознательного и условиями разворачивающихся во времени волнующих стресс-факторов. Любая трактовка текстов скажет вам больше о рецензенте или слушателе, говорящему об их смысле, чем хоть какую-то толику правды о самих музыкантах, поэтому оставлю это неблагодарное дело.
Слушатель невнимательный получит свою порцию рок-песенок для слушания на бегу с четким и редко приносящим сюрпризы ритмом, наращивающими интенсивность электрогитарами, псевдо-панк-кричалками и акустическими рок балладами. И останется при этом доволен.
Тот же дотошный поклонник, который ждал звука позамороченнее пусть не сдается под первым налетом знакомого и кажущегося простым. Тут точно есть в чем покопаться (поэтому и текст этот выходит на пятый день после выхода альбома).
Буквально в каждом треке звучат знакомые музыкальные фразы, сказанные по-новому. И здесь без традиционного «теневого» участника коллектива - саунд-продюсера Найджела Годрича точно не обошлось. Всю эту шизу музыкальных идей именно он распихивает в художественное полотнище путешествующих по комнатам, наушникам и концертным залам мира звуков.
The Same мог бы открыть любой из сольных альбомов Йорка с наращиванием тревоги покусывающих нервишки клавишных до заполняющего шквала наслаивающихся инструментов, семплов, отражений продеваемых фраз и оседающих строчек «Please, People On The Streets. We All Want The Same.»
В The Opposite перебивают друг друга ритмичные риффы бас и электрогитары, врывается соло гринвуда в духе последних работ, подразнивают ударные скиннера, размывают сознание в делирии электронные семплы и хор из одного голоса.
Даже в самых неусваиваемых альбомных треках есть свои фишки. Где вы еще услышите такую хрустящую гитару как в You’ll Never Work in Television Again? Как можно в скучнейший клавишный рефрен в Pana-Vision уместить в итоге целую оркестровую яму, да еще и сварганить это все в 7/8?
