У меня вызывают большое умиление несколько вещей в моём доме. | Янковская

У меня вызывают большое умиление несколько вещей в моём доме. Это предметы быта, которые мы покупали в те странные дни после приезда в Эстонию и перед отключением российских банков от всего. Я помню, это был последний день работы моих мастеркардов и курс был какой-то бешеный, типа 150. Я тогда купила продуктов в Selver на 40000 рублей, а потом мы поехали в хоз-маг, чтобы приобрести «всё самое необходимое» для жизни в новой квартире. Мы с мужем очень долго спорили из-за швабры. Муж хотел швабру с ведром, чтобы сразу выжимать, но она стоила целых 30 евро. Он собирался ей мыть сам и говорил, что я точно мыть не буду, поэтому мне должно быть без разницы. А я топила за более дешёвую швабру. Мы тогда чуть ли не поругались. Остановила абсурдность всей ситуации. Говорят, лодка любви разбивается о быт, но наша лодка была проверена жизнью в однушке на Полежаевской, поэтому с квартирой на улице Paide она справлялась хорошо, даже можно сказать «с молодецким задором». Электрический чайник крайне убог. Каждый раз, наливая из него кипяток, я умиляюсь его убогости. Если схватиться за ручку сверху, то при переворачивании корпуса из щели между крышкой и основной частью начинает валить раскалённый пар — прямо на руку. Поэтому, я хватаюсь чуть ниже, чтобы не обжечься. Меня это даже не бесит. Это очень смешно и трогательно, как люди экстренно организовывают свой быт, покупая дешёвые вещи первой необходимости. В этом столько правды на самом деле. От чайника я не планирую избавляться, потому что он сопровождал мой квантовый скачок. Потом я купила цветы и вазу. Прямо в самом цветочном магазине продавались вазы и я выбрала самую дешёвую: за 5 евро. Она убога, как Советский Союз. Похожа на горшок и цвет у неё реально как у ночного горшка в который я писала в детстве на даче. За то, я больше не буду ставить цветы в обрезанную пластиковую бутылку. Потом начали появляться более красивые и ненужные вещи. Всё красивее и всё ненужнее. Я купила шелкографию и оформила её дороже, чем стоила сама шелкография. Я купила фарфоровых английских собак, это пара статуэток по 20 см в высоту. Они примерно одинаковые, но у них разные морды. Я поставила их на ступеньки лестницы рядом с картинами и ещё какими-то предметами — обожаю, когда на ступеньках стоят всякие штуки. Каждый раз, когда Антон неаккуратно пробежит по лестнице, я громко ору: «МОИ СОБАКИ!!!». И ещё кучу антиквариата: картины, подсвечники, вазы. Я удивляюсь тому, как быстро накапливается пыль времени. И как это эмоционально важно. Можно сказать, что вещизм — низость. Но это никакая не низость, а залог психической стабильности. И это проявленность. Но про проявленность я напишу отдельно, слишком обширная тема.